Анализ стихотворения Цветаевой «Новолунье»
Изображая нюансы любовного переживания, автор обращается к классической антитезе, имеющей свою традицию в русской лирике, — противостоянию дня и ночи. Этот контраст послужил основой, с помощью которой юная поэтесса сформировала художественное пространство в стихотворении, созданном осенью 1909 г.
Каждому времени суток соответствует особое настроение лирического «я». Днем героиня скрывает истинные чувства, молчит или лукавит, даже лжет — коварно, сопровождая неправду улыбкой. Собственное поведение она объясняет влиянием гордыни, метафорически уподобленной демоническому началу.
В свете дня искажению подвергаются и проявления любви: объятия «грубы», а порывы искренних чувств жестоко осмеиваются. Свойство трансформировать, превращать возвышенные эмоции в подобие дикарских или шутовских выходок подчеркивается лексической анафорой «только днем».
В ночное время картина меняется до неузнаваемости. Своеобразным пусковым механизмом, преображающим окружающее пространство, становится восход месяца. Именно это природное явление изображено в зачине произведения. «Месячные ночи» обладают особой магией, заставляющей страстную героиню сбросить маску лицемерия. Жаждущая любви, она призывает к себе милого.
Для характеристики лирического адресата автор использует комплекс лексем, в который включены три субстантивированных прилагательных. В основании ряда лежит оксюморон: избранник еще не близок, чужд и далек, однако уже дорог. Такие же определения применяются в финальном двустишии.
В центральных строфах возникают образы губ и плеча неведомого возлюбленного, к которому рвется героиня, словно загипнотизированная сиянием тонкого «лунного серпа». Оба примера построены с помощью синекдохи. Искренность, настоящая царица ночной поры, измеряется не словами, а проявлением эмоций. По этой причине субъект речи отказывается от расспросов и размышлений, уступая зову чувств и мощному желанию тепла, нежности, телесного наслаждения.
Сходная структура художественного пространства представлена в тексте «Плохое оправданье». Вскрывая рациональную, противостоящую чуду природу дневного света, поэтесса применяет пышную метафорическую конструкцию. Бурные чувства ночи уподобляются великолепию Эдемского сада, а скептицизм утреннего настроения — неприглядному, запущенному клочку земли, «жалкому пустырю».
Источник — http://astih.ru/